Кристийна Оюланд: Перемены необходимы Беларуси

Бывший министр иностранных дел Эстонии, Депутат Европарламента от эстонской Партии Реформ и член комиссии ЕП по правам человека Кристийна Оюланд известна своей приверженностью демократическим преобразования в Беларуси.

Три года назад она даже оппонировала по этому вопросу тогдашнему президенту ПАСЕ Рене Ван дер Линдену. В интервью “Новай Эўропе” бывший министр рассказала, каким она видит диалог Беларуси и ЕС, и почему считает нефтегазовый конфликт «шизофренией».

Госпожа Оюланд, Вы известны своей категоричной позицией о необходимости безоговорочной и безотлагательной демократизации Беларуси, в связи с чем у Вас были проблемы при получении белорусской визы. Как Вы считаете, те преобразования в нашей стране, которые власти Беларуси называют либерализацией, действительно имеют место быть, или это всего лишь красивая декорация? И каким Вы видите развитие диалога Беларуси и Евросоюза в этом году?

В данном случае мы говорим о международных обязательствах Беларуси, которые добровольно взяли на себя белорусские власти. Диктовать что-либо или учить чему-либо никто никого не собирается.

Если говорить о переменах, произошедших в последнее время в Беларуси, то они крайне необходимы в первую очередь для повышения конкурентоспособности страны на мировых рынках. Бесспорно, это сейчас главная проблема, которая стоит перед Беларусью.

Но надо отметить, что на данный момент прогресс в отношении демократизации общества и в области прав человека очень мал. Нам из Европы кажется, что страх властей перед этими процессами явно преувеличен.

Как впрочем, и страх перед Кристиной Оюланд. Визит Оюланд в Минск по идее не должен был вызвать никаких стихийных бедствий, ни торнадо, ни цунами, ни чего-либо еще. На мой взгляд, это нормально, когда диалог идет между людьми, у которых разные взгляды. Но, видимо, на взгляд белорусских властей это не так.

Мы надеемся, что в рамках «Восточного партнерства» нам и Минску в этом году удастся сделать что-то полезное для Беларуси. Что-то для лучшей доли прекрасного белорусского народа.

Вы неоднократно выступали с критикой в адрес бывшего президента ПАСЕ Рене Ван дер Линдена за его позицию в отношении Беларуси и России. В частности, в 2007 году, когда после своего визита в Минск он заявил, что в нашей стране нет проблем с нарушением прав человека. Интересно, как складываются Ваши отношения с нынешним главой ПАСЕ – согласны ли Вы с его позицией по Беларуси? Как Вы оцениваете, что белорусскому парламенту до сих пор не вернули статус специально приглашенного в Совет Европы?

В связи с избранием в Европарламент я уже не вхожу Парламентскую Ассамблею Совета Европы. Но как человек, который два десятка лет входил в руководство этой организации, я конечно влияю на события.

Статус специально приглашенного в Совет Европы требует, чтобы страна соответствовала определенным требованиям. В Европе нет желания загонять Беларусь в изоляцию. Просто Минску нужно стремиться соответствовать этим требованиям. Нужен диалог, это в интересах белорусского народа.

Что касается спора с Ван Дер Линденом, это был принципиальный спор о том, а нужны ли ценности для современной Европы? Если русский человек в Эстонии может говорить все, что ему приходит в голову, критиковать и атаковать эстонское правительство, то почему в России он не имеет такого права относительно правительства России?

Часто в масс медиа, госпожа Оюланд, говорят о Вашей антироссийской позиции – в 2008 году Вы даже выступили с осуждением высокопоставленных европейских чиновников за их призыв наладить добрососедские отношения с Россией. Осталось ли прежним Ваше мнение на этот счет и сегодня? И что Вы думаете по поводу разгоревшегося нефтегазового конфликта Минска и Москвы?

У меня нет никакой антироссийской позиции. У меня самой предки из России. Все наоборот. Мы желаем всего лучшего и России и ее народам. Мы заинтересованы в добрососедских отношениях с Россией, это одна из наших целей. Но, критикуя иногда российские власти, мы выступаем за права российского народа.

Относительно конфликта. Нефтегазовый конфликт между Лукашенко и Путиным похож на шизофрению. Люди объявили о построении союзного государства, но нормальные отношения, в том числе и в энергетической сфере, строить не хотят. Конечно, в таких условиях неминуем конфликт.

Вначале им надо разобраться со своими желаниями. Решить, нужно ли им вообще Союзное государство. Последнее время Россия окружала себя “кольцом врагов”, как говорят московские пропагандисты. И то, что Кремль уже и Беларусь считает врагом – это симптоматично.

Вы занимали пост министра иностранных дел, когда Эстония стала частью Европейского союза, и были одной из тех, кто поддерживал и продвигал эту идею. Как Вы сейчас оцениваете положение дел в Эстонии как части ЕС, особенно в период экономического кризиса, который ощутимо ударил по трем прибалтийским странам бывшего СССР?

Мировой экономический кризис коснулся всех. И балтийских стран, и Беларусь и Россию… И все же влияние кризиса на экономику в каждой стране свое. Скажем, Эстония собрала за многие годы огромные резервы, что и пригодилось при кризисе. Это позволило стабилизировать ситуацию. Были приняты экстренные меры и благодаря этому у нас очень маленький дефицит бюджета. Как результат наших действий – Эстония единственная стана Евросоюза, которая в 2011 году переходит на евро. Даже такие богатые страны как Швеция не в состоянии перейти на евро. Их финансовые показатели не достигают Маастрихтских критериев. Мораль – кризис кризисом, но правительства тоже должны действовать.

Надо так же отметить, что Эстония сейчас получает структурную помощь от Евросоюза. Не говоря уже о том, что благодаря вступлению в Евросоюз для нас открыты богатые рынки Европы.

В одном из своих выступлений Вы привели в пример слова британского премьера Уинстона Черчилля о том, что общеевропейское сотрудничество возможно лишь при условии разделения сторонами единых ценностей. Вы заявляли, что Россия не соответствует такому условию. Но как в таком случае можно расценить то, что в Эстонии почти каждый пятый житель не имеет гражданства, и неграждане страны, по их мнению, ущемлены в своих правах?

Русских в Эстонии – 25% из всего населения. А ущемление прав в Эстонии попросту невозможно. Этому препятствуют директивы Евросоюза и то, что жители Эстонии могут обратиться в суд по правам человека в Страсбурге. По конституции Эстонии, все постоянные жители Эстонии имеют одинаковые социально-экономические права. Более того, неграждане Эстонии участвуют выборах местного самоуправления, а через них уже влияют на выборы президента страны.

Что касается гражданства, следует напомнить, что Эстония стала независимой страной раньше, чем Беларусь, еще тогда, когда СССР вполне существовал. В связи с этим в Эстонии оказалось около полу миллиона человек с гражданством СССР. В декабре 1991 года тогдашние руководители СНГ отменили гражданство СССР, правопреемником СССР стала Россия, которая обязалась выдать бывшим гражданам СССР российские паспорта. К сожалению, руководство России, по политическим причинам, обмануло ожидание граждан СССР, проживающих в Эстонии. С большим трудом только часть людей смогла получить российские паспорта. Остальным Эстония, несмотря на то, что так не принято в международном праве, выдала эстонские документы, удостоверения личности.

Эстония заинтересована, чтобы бывшие граждане СССР стали гражданами Эстонии. Но гражданство – это личный выбор и личная ответственность каждого человека. Постоянный житель Эстонии может натурализоваться как эстонский гражданин, но он также может выбирать и белорусское гражданство, если у него есть на это право. Эстонское государство не вмешивается в личный выбор жителей Эстонии. Разговоры об ущемлении прав русскоязычного населения в Эстонии – это басни Кремля. Нет ни одного крупного мониторингового агентства в мире, которое попалось бы на удочку российской пропаганды. Если верить во все что говорят российские пропагандисты, то и Беларусь воевала за Гитлера.