Сказонька про переговороньки

Что-то я не могу понять, чем продиктована всеобщая оппозиционная истерика на тему «переговоров»?

Ну, случился у вождя очередной приступ кредитожелания – заговорился старик, спровоцированный неудавшимся болгарским посредником. И вдруг все заняли «стойку». Кто-то с нервным шепотом на устах «погоди-ка-погоди-ка» стал нервно всматриваться вдаль; кто-то прирос к телефонной трубке, в запале бухтя «да я тебе говорю, либерализация…»; а кто-то и вовсе запрыгал по комнате, криком распугивая соседей: «тра-ля-ля, переговоры, тра-ля-ля, переговоры!».

Какие переговоры? Где вы увидели хоть одну предпосылку к переговорам? Денег у Царя нет? Так он неадекватен – для него нехватка денег не является сигналом к упаковке чемоданов. Он просто играет в игру «Магазин». Как в детской песочнице: «напек» пирожков из песка, разложил на дощечке, и продает. И за эти пирожки хочет твердую валюту: «хто ж паймет, што они из песка? – адни дурачки ж вакрух». И вправду, повелись – «тра-ля-ля, переговоры, тра-ля-ля, переговоры!».

Отпустит он «декабристов»? Отпустит. В конце сентября – начале октября и отпустит. За новый кредит МВФ и обещание миллиардных инвестиций. Правда, может и не отпустить. Если в тот день, когда решение нужно будет принять, кошмар ночью не приснится, и не выскочит во двор диким криком кричать. Тогда утром посмотрит похмельно-кошмарным взором на сынулю Витька, прибывшего с докладом, и процедит, поглаживая маршала Колю по светлой голове: «Пусть эти атмароски ишчо пасидзят». И по фигу ему будут переговоры, болгары, Европа и даже кредиты. Не в себе царь. Как в народе говорят – «вальтанутый». А политологи-идеологи-политики-технологи думают, что не «вальтанутый», а «хитрый». Такой хитрый, что уже вышел на крыльцо своей резиденции в Дроздах, и чистит сапоги, чтоб на переговоры красивым придти. Нарядным.

Придет Царь на переговоры, войдет в зал переговорный, да и сядет в красное бархатное переговорное кресло. А насупротив него – Костусев, Некляев, Рымашевский, Милинкевич. У них за спинами «мозг» – Лебедько, Подгол, Янукевич. За шторками предатели-тайные советники спрятались — Романчук да Дмитриев. В коридоре — Терещенко — тыл прикрывает, не пойми чей. Уселся Царь поудобнее, и говорит: «Ну, и што вы ат меня хацице, уважаимые?». А те: «Чтобы вы в тюрьму, а нам все царство впридачу». «Канешна», — царь говорит. Встал, и пошел в кабинет за любимыми лыжероллерами, чтоб в тюрьму было на чем доехать. А переговорщики тут и давай царство-государство делить, и делать все, чтоб родина цвела и пахла. Чтобы реки молочные и берега кисельные.

А Царь-то, пока в тюрьму ехал после переговоров, понял, что все эти годы неправ был. Прикатил на лыжероллерах в тюрьму, да и заперся там пожизненно в одиночной камере. А чего? Он же «вальтанутый», кто ему, акромя переговорщиков, указ?

Ну, а мы будем жить долго и счастливо, и умрем в один день будем жить-поживать, добра наживать. И благодарить за все переговорщиков. Поименно. До тех пор, пока они нас не задолбают за следующие 17 лет.