О чем они молчат?

Через девяносто лет мы вдруг вспомнили "философские пароходы", которые вывозили из Советской России тех, кто имел смелость неправильно думать. Бердяев, Франк, Сорокин, Н. Лосский, Булгаков...

Теперь Александр Лукашенко объявил, что готов дать или вагон, или самолет – только бы выехали из страны те, которых весь мир считает белорусскими политзаключенными.

Действительно, это выход. Но для Лукашенко уже не решение проблемы.

Есть люди, которые вне политики. По крайней мере, внешне. Они не в черных списках “политических”, они не выходят на улицы по средам, не хлопают в ладоши, они молчат. Но молчат так же неправильно. Что власть будет делать с этими людьми? На всех их не хватит ни самолетов, ни пароходов.

ТАЛАНТ И ПУСТОМЕЛЬЕ

Случайно познакомилась с одной немолодой белорусской писательницей. Ее творчество – это не пламенная острая публицистика, не раскрытие исторической правды, ее творчество – произведения нравственно-этической тематики. Она не борец и не трибун. Она скромная, красивая, мудрая женщина. По-прежнему, пишет. Но призналась: “Когда я издала свою первую книжку, то за гонорары купила дачу. Теперь, чтобы издать книжку, мне нужно эту дачу продать”.

– Может, в чергинцовского писательском союзе вам было бы легче издаваться? – Говорю я. – Ваши же произведения вне политики.

– Нет, нет и нет! Вы что, смеетесь? Чергинец каждый раз дает отчеты, на сколько человек возросли их ряды. Но кто в том союзе? Всегда были писатели хорошие и слабенькие, кто как умеет – так и пишет. Но никогда до небес не превозносили пустоту. Помню в советское время, на какой-то совещании выступал чиновник от Тульской области и говорит: “До революции в нашей области был один писатель, теперь – сто. Но тот, один, был Лев Толстой”. В советские времена и то разделяли талант и пустомелье.

Короче, и эта скромная немолодая женщина – кандидат на “философский теплоход”. Просто потому, что сегодняшняя власть со своими подпевалами не соответствует ее представлениям о приличиях.

ДОПЕКЛО

Говорят, в нашем обществе царит страх. Это и так, и не так. Ведь страх, затянутый во времени, одних действительно превращает в животное, но некоторым, наоборот, дает отчаянную смелость. Поэтому мы и видим, что белорусы такие разные.

– Алло, здравствуйте, – женщина, что позвонила в редакцию, хотела говорить со мной и только со мной. Она сразу представилась, назвала небольшой поселок, в котором живет, и пошла в наступление:

– Я написала открытое письмо Лукашенко. Честно говоря, я его еще до президентских выборов написала, но побоялась отправить. Да сейчас все, терпение мое лопнуло. Он не знает, кто выходит на молчаливые протесты, он не знает, кто и почему против него выступает? Так я все ему в письме объяснила. Хочу, чтобы вы почитали.

– Хорошо, понятно. Присылайте по почте …

– Нет, я лучше приеду. Вам в редакции копию оставлю, а письмо ему в Администрацию отнесу. Может, вы что подправить, чтобы уже не слишком резко было. Хотя вы не подумайте, я не боюсь. Что он мне сделает? Ну, посадит. Так мне 65 лет, а я в отпуске никогда не была – какой отдых в колхозе? Посадить – то и хорошо, я хоть за всю жизнь отдохну.

Это незнакомая мне женщина – еще какой кандидат на “философский теплоход”! Причем, это не “вшивая интеллигенция”, это представитель бывшего лукашенковского электората. Человек из деревни, от земли, с мозолями. Ее протест не имеет политического или идеологического фундамента. Просто допекло. Боялась тетушка, боялась да и устала бояться. Понимает, наконец, что ей нечего терять, кроме тяжелой – от рассвета до темна – работы.

СКОВОРОДА ЗА ПАЗУХОЙ

Ну, и третья история. Об истинных, наиболее типичных белорусах. Где мужчина – смелый в мыслях философ, а женщина – защитник семьи.

Наклонившись ко мне и понижая голос, посетитель объяснил: «Извините, пожалуйста, но свое письмо я подписал псевдонимом”.

– Что так?

– Да мне жена не разрешает… Я агитацию провожу, все вокруг знают мои взгляды – и на работе, и дома. На работе только просят, чтобы брал отгул, когда собираюсь идти на какую акцию. Да, разумеется, в состав избирательных комиссий не включают. А вот жена… Как-то по телевизору показывали, что оппозиции за участие в акциях деньги платят, то соседки ее возмутили: “Куда, Тоня, твой доллары девает?” Она после разговора с ними как влетела в дом, то думал, сковородку на мне сломает: “Где деньги? Где доллары?” Едва убежал. Но газеты и книжки мои уже не терзает, как раньше.

– Она у вас такая поклонница Лукашенко?

– Не-е-е! Чтобы она его встретила, то сковородку бы не пожалела. Он бы не ушел. Но мне два года до пенсии. Если выгонят с завода, то куда идти?..

И вот таких семей у нас если не каждая вторая, то каждая первая. Где найти пароход таких размеров, чтобы этих людей вывезти? Они молчаливы. И сейчас с речами не выступают и выступать не будут. Но если разойдутся – то дадут, ох как дадут. За все годы молчания …